Введение к пятой части: Views of the State-of-the-Art

Введение к пятой части: обзор состояния вопроса

В качестве одного из возможных средств определения места медитации в контексте западной науки, а также понимания того, как различные уважаемые представители этой науки оценивают  медитацию, мы обратились к нескольким людям, являющимся специалистами в области изучения медитации или в смежных облас­тях, с просьбой поделиться своим мнением. Знание субъективной оценки медитации научным сообществом имеет очень важное значе­ние. Дело в том, что несмотря на наше желание видеть науку чистой, академической, объективной дисциплиной, часто она тако­вой не оказывается. На нее оказывают влияние как сами люди, которые ею занимаются, так и "дух времени" в целом, благода­ря которому данная область науки либо привлекает к себе вни­мание, либо становится чем-то мало привлекательным для буду­щих исследователей. Кроме того, на работу в той или иной кон­кретной области часто влияют социокультурные и политические переменные, определяющие то, какие именно темы начинают представляться первоочередными и насущными в плане выделения средств на их проведение. Этот цикл любопытен сам по себе, поскольку выделяемые средства отчасти определяют то, какого типа исследования осуществляются, что, в свою очередь, определяет характер получающей распространение информации, которая затем определяет общий уровень интереса к данной области и ка­чество работающих в ней людей.

Представленные ниже точки зрения составляют в совокуп­ности весьма любопытную гамму. На одном ее конце мнение о том, что медитация может привнести серьезный вклад в западную терапевтическую практику, если только из нее будут удалены элементы духовности (напр. Эллис - статья 54 и Вулфолк и Фрэнкс - статья 55), на другом - убежденность в том, что медитация бу­дет полезна только в том случае, если будет сохранен ее духов­ный компонент (Дейкман - статья 57), и что деэгоизированная подготовка является необходимым условием достижения "правиль­ных эффектов" медитации (Эикишиге - статья 59).

Статья Смита (56) интересна потому, что она является из­ложением из первых уст взглядов исследователя медитации, включая отчет о том, как формировались его позиции в отношении научно­го исследования медитации. Глоубас (58), наконец, нашел удачную форму для своих размышлений о том, какие философские принципы лежат в основе психофизиологической проблемы и как медитация может оказаться полезной для исследования некоторых из них. Ком­ментарий Арнольда Лазаруса (60) важен, поскольку он исходит из того, как это и мы пытались подчеркнуть на протяжении всей этой книги, что не может быть какой-то одной одномодальной методи­ки, пригодной для всех случаев. Лазарус аргументированно говорит о том, что медитация может оказаться целесообразной терапевтиче­ской процедурой в одних случаях и неуместной в других и что мы не должны безрассудно ограничивать поле своего зрения слепой верой в одну единственную методику. Как некогда заметил Абрахам Маслоу, "если единственным вашим инструментом является молоток, вскоре все вокруг начинает принимать для вас форму гвоздя".

Приведем еще несколько дополнительных замечаний, которые могут представить интерес. Джозеф Волпе пишет: "Я часто пользовался эмоциональным состоянием, которое создавали у себя испытуемые, имевшие опыт занятий транс­цендентной медитацией, в целях достижения постепенной десенсибилизации, вместо того, чтобы прибегать к помощи все более глубокой релаксации. Насколько я мог за­метить, эффект и того, и другого во многом один и тот же”.

Комментарий Вольпе любопытен тем, что с его клинической точки зрения, медитация представляется чем-то аналогичным нарастающей релаксации по своим эффектам.

Джероум Сингер замечает: "Что касается связи между медитацией и снами наяву (днев­ными грезами, фантазированием), то я, действительно, считаю, что медитация самим тесным образом связана со многи­ми аспектами нормального дневного фантазирования. Многие грезят наяву - будь то в виде фантазирования о чем-нибудь желаемом или представления приятных образов или сцен, нап­ример для того, чтобы отвлечь себя от напряжения, связанного с долгим ожиданием, или в качестве преодоления скуки во время долгой поездки в машине или в поезде. Состояние поглощенности в дневные фантазии, особенно приятного харак­тера, влечет за собой существенное расслабление и различ­ные физиологические реакции, напоминающие медитацию. Сны наяву, таким образом, становятся для многих полезной формой саморегуляции, способом избежать чрезмерного стресса, опробывая вместе с тем в игровой форме возможные в будущем ситу­ации".

Комментарий Сингера иллюстрирует распространенное предста­вление о медитации. Оно представляет, однако, интерес по той при­чине, что новичкам, начинающим заниматься медитацией, рекоменду­ют, когда они сбиваются на грезы или фантазирование, снова вер­нуть внимание на объект медитации и не предаваться далее фантази­ям. Тем не менее, в исследовании Смита (см. статью 56) не было обнаружено различий между индивидами, объектами внимания которых были собственные образы или мысли, случайные, положительно окра­шенные, достаточно неопределенные, подобные грезам, и индивида­ми, внимание которых было сосредоточено на конкретном объекте медитации.

Наконец, замечания Мейера Фридмана подчеркивают с каким трудом может быть достигнут желаемый эффект, если не придать те­рапевтической процедуре более широкий характер. Он пишет:

"Не думаю, что мой опыт работы с людьми, которые под моим наблюдением осуществляли медитацию, достаточно велик. Но на основании того, что я имел возможность наблюдать у мо­их  различных коллег, я полагаю, что медитация практически бесполезна как средство исправления поведения типа А. Я  весьма сомневаюсь, что двадцати-тридцатиминутные упражне­ния, даже если их повторять три раза в день, дают основа­ния для больших надежд, если после них неизменно будет осуществляться настойчивое, компульсивное, агрессивное поведе­ние типа А... Должен добавить, что некоторые пациенты типа А очень часто засыпали, когда они пытались осуществить трансцендентную медитацию".

// Ellis, A. (1984) 'The place of meditation in cognitive-behavior therapy and rational- emotive therapy', in D.H. Shapiro Jr and R.N. Walsh (eds), Meditation: Classic and Contemporary Perspectives. New York: AM Inc. pp. 671-3.

МЕСТО МЕДИТАЦИИ В КОГНИТИВНО-ПОВЕДЕНЧЕСКОЙ ТЕРАПИИ И В РАЦИОНАЛЬНО-ЭМОТИВНОЙ ТЕРАПИИ

Альберт Эллис

Когнитивная, или когнитивно-поведенческая, терапия представляет собой наиболее быстро развивающийся, видимо, раздел обширной области поведенческой терапии и, в некото­рых отношениях, начинает занимать в ней лидирующие пози­ции (Beck 1976; Meichenbaum, 1977; Thoresen, Coates, 1978). Рационально-эмотивная терапия (РЭТ) в самом общем виде синонимична когнитивно-поведенческой терапии (КПТ), но в своем более элегантном и конкретном варианте является законченной теорией личностных изменений (Ellis, 1977а, в; Ellis, Grieger, 1977).

Какое место отводится медитации в КПТ и РЭТ?

Позвольте мне сделать попытку коротко ответить на этот вопрос, ответив на несколько других конкретных во­просов, касающихся медитации и ее места в психотерапии в целом и в КПТ и РЭТ в частности.

Является ли медитация формой терапии?

Да, безусловно является. С полным правом ее можно рассматривать как один из многих когнитивно-поведенческих методов, используемых иногда в КПТ и РЭТ. В самых общих чер­тах это, по преимуществу, форма когнитивного отвлечения или переключения - точно так же как мышечное расслабление, йога, академические занятия, разглядывание витрин, сидение у телевизора, спорт и многие другие методы сосредоточения на чем-то другом, нежели-то, что вызывает у вас беспокойство или побуждает заниматься самооценкой, - все это разновид­ности когнитивного отвлечения (даже если они представляются "физическими" упражнениями). Психика человека такова, что в каждый момент времени он может быть сосредоточен только ка чем-то одном главном; поэтому, когда вы сосре­доточены на медитации, вы не можете одновременно сосредоточиться на размышлении о том, что вы что-то плохо делаете и какой скверный вы из-за этого человек. Ваше внимание сосредоточено, вмес­то этого, на том, что вы делаете, а не на том, как вы это делаете; временно, по крайней мере, беспокойство становится практически не­возможным.

Более того, по мере того как вы осуществляете медитацию и ока­зываетесь в состоянии временно воспрепятствовать ощущениям трево­ги, самоосуждения, депрессии или враждебности с помощью этой мощной формы когнитивного отвлечения, часто (сознательно или бессознатель­но) внутри вас происходит и некоторое философское переосмысление.

Вы говорите себе, например, "Теперь у меня есть средство контроля и исправления неприемлемых ощущений; и поэтому я могу действовать более эффективно". Такая перемена в мировосприятии, убеждение в том, что медитация работает и что вы совершенно явным образом мо­нете помочь себе, пользуясь ей, может оказаться еще более важным и устойчивым орудием когнитивного отвлечения, чем сама медитация.

В конечном счете, это может оказать глубокий терапевтический эффект.

Является ли медитация стратегией саморегуляции?

Да, и часто очень эффективной. Когнитивно-поводенчеокая терапия и, особенно, рационально-эмотивная терапия делают акцент на самоконтроле и процедурах самоуправления, в них подчеркивается не­обходимость когнитивных (и других форм) домашних упражнений. Ме­дитация требует обычно большого объема самотренировки, особенно когнитивной саморегуляции, достигаемой с помощью домашних упражнений. Это, совершенно отчетливо, - форма самодисциплины, и прибегая к ней, вы снова имеете возможность почувствовать, что вы обладаете самоконтролем, и сказать самому себе, насколько важным качест­вом, является обладание таким видом контроля. Таким образом, это может быть мощной стратегией саморегуляции.

Является ли медитация терапией или одним из учений о духе?

К сожалению, часто или обычно дается второй ответ. Методы медитаций сами по себе совершенно не обязательно имеют духовный характер; последнее определяется в словаре следующим образом: "относящееся к духу или душе, обычно в религиозном или нравственном смысле - как противопоставление относящемуся к телу; не сомати­ческое; священное, связанное с почитанием, относящееся к священничеству; спиритуалистическое или сверхестественное. Наиболее популярная в настоящее время форма медитации трансцендентная медита­ция, или ТМ, представляет собой в первую очередь особый вид техники ме­дитации, в котором для большинства его приверженцев нет ничего особенного трансцендентального или сверхестественного. Однако, час­тично по историческим причинам, многие приемы медитации являются развитием и тесно связаны с восточными религиозными и философски­ми течениями, в которых делается акцент на духовных., нетелесных, священных аспектах мировоззрения. Они не только религиозны в фило­софском или общем смысле этого слова, но включают в себя "религи­озность” или установку на самозабвенную преданность, антиинтеллек­туализм и антинаучность. Цель религиозных или духовных приверженцев "трансцендентальной" медитации состоит в достижении более высокого уровня сознания, единства со всем, что окружает, в достижении сос­тояния сверхчеловечности.

Скорее всего это иллюзорная, в высшей степени неадекватная цель, поскольку люди по сути своей являются людьми, т.е. совершают ошибки, и вероятность того, что они когда-либо уподобятся богу, превратятся в сверхлюдей, очень мала. Условием идеального психи­ческого здоровья поэтому является полное принятие себя как существа, подверженного ошибкам, негармонического; как следствие, следует от­казаться и от всех догматических, антинаучных, духовных притяза­ний на то, чтобы стать святее всех. Медитация, полностью освобож­денная от "трансцендентализма" или "религиозности" может сыграть продуктивную, хотя и ограниченную роль в психотерапевтической рабо­те. Когда она сочетается с магией и мистицизмом, как часто и об­стоит дело, в ней присутствуют в высшей степени опасные, антитерапевтические элементы.

Приводит ли медитация к вредным последствиям?

Все известные методы психотерапии, включая медитацию, спо­собны, видимо., иметь вредные последствия - для определенных людей и при использовании в определенные периоды их жизни. Вполне мож­но предположить, что потенциальная опасность медитации выше по сравнению со многими другими методами, в первую очередь по той причине, о которой только что было сказано: из-за ее привычных связей с духовностью и антинаучностью. Она, кроме того, побуждает некоторых индивидов, хотя - возможно - их не так много, становить­ся более обсессивно-компульсивными, чем они были вначале, и преда­ваться рефлексии по поводу незначительных и несущественных вещей. Некоторые из моих клиентов погружались в состояние диссоциативного полу транса и существенно нарушали свои отношения с реальностью как следствие медитации.

Однако, возможно самая большая потенциальная опасность меди­тации, и в этом снова она не отличается от многих других тера­певтических процедур, состоит в том, что при этом происходит пол­ностью лишенное драматизма переключение человека от необходимости сделать нечто "правильное" или "более эффективное" для того, чтобы преодолеть какую-то свою трудность, на принятие задачи сосредото­чения на этой "эффективной”, но в высшей степени паллиативной про­цедуре. Возможно, что в основном то, что мы называем сейчас психо­терапией, состоит, в своей основе из методов переключения, которые помогают человеку почувствовать себя лучше, но лишь в редких случа­ях помогают ему стать лучше; к этой группе относятся такие методы, как эмпатическое выслушивание, отреагирование эмоций, установление теплых отношений между терапевтом и клиентом и даже обучение соот­ветствующим навыкам. При РЭТ мы обычно стараемся помочь человеку стать лучше, т.е. осуществить в себе глубинные философские измене­ния с тем, чтобы приготовить его к адекватному поведению в бли­жайших или отдаленных тревожащих его ситуациях. Я склонен утверждать, что в подавляющем большинстве случаев медитация, помогает ее привер­женцам лишь почувствовать себя лучше, что, может быть, препятствует обретению ими здорового по сути своей, лишенного самоутешительных оттенков, мировоззрения.

Не является ли медитация формой самоактуализации?

Да, часто, хотя и не обязательно, это так. Благодаря ей у чело­века появляется способ мышления и самоконтроля, требующий обучения и практики, и когда вы овладеваете этим способом, у вас появляет­ся дополнительное орудие решения ваших проблем и актуализации име- щегося у вас потенциала ощущения счастья. Это может также, как уже отмечалось выше, привести к появлению более оптимистической фило­софии отношения к жизненным проблемам и помочь вам реализовать свои возможности. С другой стороны, медитацией можно пользоваться (как, разумеется, и любой другой эффективной формой психотерапии) огра­ничительным, негибким образом; можно прибегать к ней настолько час­то и компульсивно, что это повлечет за собой, по сути дела, суже­ние и деактуализацию вашего существования. Жизненный путь, на кото­ром слишком большой акцент делается на медитации (и, конечно, на "духовности"), может ненужным и нелепым образом потребовать при­несения в жертву многих потенциально плодотворных переживаний.

Как наилучшим образом применить медитацию в целях КПТ и РЭТ?

В первую очередь в качестве одного из специфических методов отвлечения мыслей, позволяющих эффективно расслабить человека и от­влечь его от некоторых поглощающих его забот, а также от дисфун­кциональных навязчивых и компульсивных состояний. С моей точки зре­ния, лучше всего при работе с клиентами объяснить им реальный смысл медитации, с когнитивно-поведенческой точки зрения, объяснить те­рапевтический механизм медитации и ее ограничения. Подобно транкви­лизаторам она может иметь как хорошие, так и отрицательные эффекты - в первую очередь отрицательный результат может состоять в отвле­чении людей от внимательного изучения их проблем, в отказе от актив­ного обсуждения и освобождения от вызывающих нежелательные состоя­ния убеждений. Вредный эффект может состоять также в поощрении само­оценки, оценки "силы Я": человек может в конечном счете придти к вы­воду "Я добился таких больших успехов в медитации, я поэтому хороший и достойный человек!" Я поэтому рекомендую медитацию, точно также как я рекомендую пользоваться релаксационной процедурой Джекобсона и другими приемами релаксации и сосредоточения внимания, в качест­ве паллиативной техники отвлечения; я советую большинству своих кли­ентов пользоваться ею осторожно, не принимать ее слишком всерьез, относиться к ней как к одному из широких терапевтических методов.

При таком употреблении она может стать полезней частью когнитивно-поведенческой или рационально-эмотивиой терапии.

В чем же подлинная, непреходящая ценность медитации для западной психологии и психиатрии?

Я считаю, что сейчас используются и будут использоваться две формы медитаций: научная и антинаучная. Научная медитация сос­тоит из большего числа приемов сосредоточения внимания, в том чис­ле когнитивных приемов, каждый из которых имеет свою зону примене­ния и, как было показано, вызывающих во многих случаях терапевти­ческий эффект (LeShan, 1975; Lind, 1977; Smith, 1975; Shapiro, 1976; Shapiro, Giber, 1978). Антинаучная медитация состоит из этих же самых когнитивных и некогнитивных приемов сосредоточения внимания, к которой присоединяется не допускающая эмпирической верификации мистически ориентированная философия, в результате чего приверженцы такой медитации уводятся в сторону от решения внутренних или внешних проблем, а сама медитация приносит много больше терапевтического вреда, чем пользы. Я считаю, что пока обе эти формы медитации будут не только сохраняться, но и становиться все более популярными; в конечном счете, однако, ненаучная форма отомрет. Одна из целей западной психологии и психиатрии вполне может состоять в том, чтобы помочь научной медитации, и в разобла­чении ненаучном медитации.

Литература

Beck. А. Т. Cognitive therapy and the emotional disorders. New York: International Universities Press. 1976.

Ellis. A. Rational-emotive therapy: research data that supports the clinical and personality hypotheses of RCT and other modes of cognitivc-behavior therapy. Сounseling psychologist. 1977a. 7(1). 2--12.

Ellis, A. Elegant and inelegant RET. Counseling psychologist. 1977b. 7(I), 73-82.

Ellis, A., and Grieger. K. Handbook of rational-emotive therapy. New York: Springer. 1977.

LeShan. L. How to meditate. New York: Bantam, 1975.

Lind, T. P. Behavioral changes through meditatore techniques. M. A. Thesis. California Western University, January, 1977.

Meichenbaum, D. Cognitive behavior modification. New York: Plenum, 1977.

Shapiro. D. Zen meditation and behavioral self-control. American psychologist, 1976. 31. 519-532.

Shapiro, D.. and Giber, D. Meditation and psychotherapeutic effects. Archives of General Psyhiatry, 1978.

Smith. J. Meditation as Psychotherapy: a review of the literature. psychological bulletin. 1975, 32, 555-564.

Thoresen. С. E. and Coates, T. J. What does it mean to be a behavior therapist? Counseling sychologist. 1978.